Гражданин комиссар Журден вошел в поле зрения передающей камеры старпома и посмотрел через ее плечо на Кэслета. МакМэртри оглянулась узнать, кто подошел, но ее лицо не выдало признаков беспокойства, хотя многие народные комиссары считали обращение «шкипер» или «шкип» почти таким же «нелояльно элитарным», как дерзость назвать «сэром» кого-либо, кроме комиссара.
– Возможно, – призналась Хонор, – но мы должны делать вид, что в Конфедерации есть действующее правительство, во всяком случае до тех пор, пока нам не докажут обратное. В то же время я составлю официальные приказы по этому поводу для вас, Аллена и Сэмюэля. Помните, что нам нужна любая информация, которую мы сможем использовать в наших оперативных планах. Если кто-то захочет стать вашим информатором, не стесняйтесь проявлять инициативу по поводу условий.
– Ясно. И вы намеренно сломали ему нос, челюсть, зубы и колено?
Кэслет быстро перевел взгляд на женщину, и желудок его сжался, когда он вспомнил, что эти же самые налетчики сделали на борту «Эревона». В голове у него возник не один десяток вопросов, но ни единому он не позволил сорваться с губ.
Чоу, Жак – «дядя Жак», старший брат Алисон Чоу, матери Хонор Харрингтон
Стоявший у двери морской пехотинец увел его с собой. Когда дверь за ними закрылась, Кэслет повернулся к МакМэртри и Журдену.