Когда пэры расселись и в палате воцарилась тишина, он прокашлялся.
– Спасибо, мэм… я хотел сказать, дама Хонор, – ответил Кардонес, слегка краснея.
– Спасибо, что не заставили меня ждать, – начал разговор Александер, и Капарелли пожал плечами.
– Хорошо, что он и его товарищи прикрыли вас, но нам не нравится, когда нашу работу берут на себя другие. А тут еще один из них пострадал.
Белая Гавань снова потянулся пятерней к волосам, но спохватился и, досадуя на себя, скривил губы.
Она осеклась, устрашенная тем, что позволила себе подобный тон в разговоре с адмиралом, да еще с этим адмиралом. Однако взгляд его Хонор встретила не дрогнув, и ее собственные глаза были тверды, как агат.