– Боюсь, дело у меня сложное, – ответил Белая Гавань, пригладив темные с проседью волосы.
– Ну! – рявкнул граф, и этот окрик вогнал их в кресла, точно взрывной волной.
Хадсон – старшина первой статьи, рулевой катера «Ники».
– До моего возвращения, Пол Тэнкерсли, держись от Сфинкса подальше, – изрекла она с напускной строгостью.
Хенке откинулась назад и потерла лицо обеими руками в тщетном усилии отогнать страх. Она никогда не видела Хонор такой, не могла даже представить себе, что Хонор может оказаться в таком состоянии. Узнав от Хенке о случившемся, она не проронила ни слезинки, лишь побледнела и покачнулась. С того мгновения ее глаза стали глазами смертельно раненного зверя. Не обращая внимания даже на горестные стоны Нимица, она повернулась к Клинкскейлсу и ледяным, безжизненным голосам стала отдавать приказы. Он пытался говорить с ней, пытался выразить сочувствие, но Хонор, похоже, его не слышала, и ему не оставалось ничего другого, как кивнуть и принять ее распоряжения к исполнению. Пятнадцать минут спустя Хонор Харрингтон уже находилась на борту бота Хенке, направляясь на «Агни».
Лафолле, явно испытывая неловкость, отмахнулся. Хонор с улыбкой откинулась на сиденье и, поглаживая так и не расслабившегося Нимица, закрыла глаза. На ее форменных брюках еще не засохла кровь Ховарда, и она благодарила Бога за то, что жизнь юноши вне опасности. Равно как и жизнь Уилларда, который успел оправиться настолько, что, прежде чем «скорая помощь» увезла его и гвардейца в госпиталь, отпустил несколько шуточек.