Тонино и Лора спрашивали, почему я уже два года не снимаю. Я говорил, что в трамвай новой жизни не сумел пересесть и теперь еду на подножке. Без билета. И что ничего не понимаю в этой новой жизни.
— Не имеете права, мы иностранцы! Вызовите советского консула!
Накануне Сурин показывал фильм министру, и тому «Не горюй!» активно не понравился.
— Повар тот, который танцует? — спросил Агаджанов.
Лобио и гозинаки я поел, но играть с толстой Наташей не стал. Сказал, что мое среднее ухо от игры в нарды начинает еще больше болеть.
Я незаметно ушел. А дома стоял на балконе и смотрел на черную воду пруда