— Да ты не бойся, спрашивай, — пожалел ее подзащитный.
Жду. Открылась дверь, вошли двое — высокий, худой, сгорбленный старик в широком бежевом плаще и зеленой шляпе, за ним другой старик в кожаной курточке, сморщенный, маленький, носатый.
(В предыдущей сцене, которую мы еще не снимали, Алла подарила Бузыкину курточку.)
И финальный кадр нам пришлось снимать с кормы «Богдана Хмельницкого». Получилось хорошо (у Юсова иначе и не бывает). Но с крана было бы намного эффектней.
Тот же путь, что Гарри Орбелян и Аполлон Данелия, — плен, скитания, Америка.
Я еще подумал и решил снимать «Преступление и наказание» Достоевского. Спрашивать никого не стал. В 1963 году я уже принимался за Достоевского.