И в приступе грусти, которая его иной раз охватывала, Беарнец с глубоким вздохом опустил голову на плечо своей возлюбленной.
– А! Вот оно что! Значит, вам, как господину де Келюсу, мешает нечто или некто?
– О! Успокойтесь, граф, успокойтесь, бог мой! Быть может, он не так уж и виноват.
И Генрих закрыл дверь перед носом брата. Тот, бледный и еле держась на ногах, добрался до своего кресла и упал в него.
– А зачем ему знать? – продолжал гасконец, рассуждая сам с собой. – Двое мужчин, которые прячутся, и беременная женщина! Нет, поистине это было бы подлостью! Я ничего не скажу. К тому же, как я полагаю, оно не так уж и важно, поскольку в конечном-то счете правлю королевством я.
– Прощайте, мои львята, – ответил гасконец, – я отправляюсь во дворец Бюсси.