– Я спрашиваю: горит ли в вас эта искра иль нет? – снисходительно повторяет Фома, взяв конфетку из бонбоньерки, которая всегда ставится перед ним на столе. Это уж распоряжение генеральши.
– Э! – вскричал он, – уж для такого дня! Держи, Фалалей! – и высыпал ему за пазуху всю сахарницу.
– Что это, Гаврила, неужели и тебя начали учить по-французски? – спросил я старика.
– Фома! Фома!.. – вскричал дядя, и холодный пот показался на лбу его.
В эту минуту послышались отдаленные раскаты грома: начиналась гроза.
– Полковник! видите ли это упорство? Неужели оно натуральное? В последний раз обращаюсь к тебе, Фалалей, скажи: какой сон ты видел сегодня?