– Тебе больно? – забеспокоился он, глядя, как девочка, запустив пальцы в спутанные золотистые кудряшки, потирает затылок.
– Видали? – хвастливо сказал Лестрейд, как балаганщик, представляющий публике аттракцион. – Это самый темный угол, и никому не пришло в голову сюда заглянуть. Убийца – он или она – написал это своей собственной кровью. Глядите, вот кровь стекла со стены, и здесь на полу пятно. Во всяком случае, самоубийство исключается. А почему убийца выбрал именно этот угол? Сейчас объясню. Видите огарок на камине? Когда он горел, этот угол был самый светлый, а не самый темный.
– Да простит тебя Бог! – крикнула мадам Шарпантье, всплеснув руками, и упала в кресло. – Ты погубила своего брата!
– Ну, что скажете, сэр? – спросили оба хором.
Холмс бросил на меня взгляд и саркастически поднял брови.
– Хаундсдитч, Дункан-стрит, номер 13. Путь до вас не ближний!