Далглиш поинтересовался, кто обнаружил Арабеллу.
– Вопрос, который напрашивался, вынужден был признать Далглиш.
– Возможно. Странный он, похоже, был человек. Аккуратист. Педант. Взять, к примеру, ту картотеку. Он собирал сюжеты из газет, журналов, от людей. А иногда и сам придумывал. И все аккуратно заносил на карточки, вдруг когда-нибудь пригодится.
Далглиш представил себе, как это все было. Безлюдный берег заводи перед плотиной, раннее солнечное утро, зелень и тишина, только из отдаления, с шоссе, долетает шум машин да звенит падающая вода. Грубые голоса мужчин, разбирающих на берегу снаряжение, чавканье грязи под подошвами резиновых сапог. И вот, наконец, из воды показывается поднимаемый объект, похожий на огромный полосатый кабачок, увешанный водорослями, с него стекают ручьи черной грязи, обнажая лоснящиеся бока. Но, конечно, на взгляд запыхавшихся полицейских, подводящих его к берегу, он совсем не огромный, а, наоборот, маленький. Ведь Морис Сетон был маленького росточка.
– Вот бедняга. Убит из-за неверного выбора ночной рубашки. Или это был неверный выбор спальни?
– Вы совершенно правы, Селия. Не вам одной случалось подкидывать ему по мелочи. А зачем? Бог весть. Просто иной раз придет в голову новый оригинальный способ убийства, вот и жаль, чтобы зря пропадал, когда бедняга Сетон явно уже исчерпал всю свою фантазию. Но, не считая хищного блеска во взоре, – ни намека на благодарность! Впрочем, теперь, как вы все сами понимаете, он от меня больше помощи не дождется. После того, что он сделал с Арабеллой!..