Далглиш вернулся в спальню матери Сильвии. До окошка в потолке было добрых десять футов – с пола не достать. Массивную кровать сдвинуть с места вряд ли удалось бы, но квадратный, основательный комод вполне годился на роль подставки. Далглиш подтащил его к нужному месту.
Его обаяние уже переставало действовать на Далглиша. Он взглянул на часы – без четверти час! – объявил, что его ждет обед, и собрался уходить.
– Лиз и Селии я звонить не стал, – продолжал Брайс. – Проку от них мало. Да и дорогу затопило – им бы все равно не добраться. А Лэтема не оказалось дома. Так что придется нам с вами действовать вдвоем.
– Это не было убийство, Эл-Джей. Клянусь, не было! Дигби тут ни при чем. У него кишка тонка.
– Еще бы не из квартиры! Да я был на пороге смерти, я же сказал. А кроме того, если бы я звонил Форбсу-Денби, а сам разъезжал по городу и убивал Сетона, он же мог приехать и не застать меня дома! Да он бы тогда навеки отказался меня лечить!
Когда Далглиш покинул комнату, Люкер дернул головой в сторону Сида. Не говоря ни слова и не оглядываясь, маленький человечек вышел. Люкер подождал, пока на лестнице не смолкли его шаги. Оставшись наедине с боссом, Лил не выказала особенной тревоги, лишь устроилась поудобнее в потертом кресле слева от камина и устремила на него равнодушно-ласковый кошачий взгляд. Люкер подошел к сейфу. Пока он орудовал с кодовым замком, она смотрела на его широкую неподвижную спину. Когда он повернулся к ней, она увидела у него в руках бандероль размером с обувную коробку, обернутую в бумагу и свободно перевязанную белой бечевкой. Он положил ее на свой письменный стол.