– Это отъединение, – промолвила сидящая на табурете женщина. – Так раньше называлось то, что теперь вы именуете укрощением для мужчин или усмирением для женщин.
– Я умею держать язык за зубами, – ответил Перрин. С грустью, ибо Ранд опять стал нынешним. – А насчет Тира я подумаю.
– Возвращайтесь, все прощено? – недоверчиво спросила Найнив.
Подошла Мирелле и, остановившись рядом с Мэтом, стала наблюдать за танцующими. Мэт помнил ее, но смутно, и не думал, что она может быть для него опасной. Вовсе нет. Она была хороша собой – не столь красива, как Халима, но все же очень хороша, – и, когда на ее лице играли блики костра, он почти забывал, что эта женщина Айз Седай.
– Нам нужно поговорить с глазу на глаз, – сказала Эгвейн. Если какая-нибудь Айз Седай вздумает. сделать Гавина своим Стражем, то я ей… Как ни странно, эта мысль не заставила девушку покраснеть.
– Полегче с мальчонкой, – сказал он, ухватившись за желтый рукав. – Что он такого натворил?..