Разглядывая кучу хлама, Мэт обнаружил что искал. Высокую дверную раму из краснокамня. В колеблющемся свете лампы она выглядела как-то странно. Мэт подошел поближе и вгляделся – и впрямь чудная дверь. Вроде как перекошенная. Глаз подмечал, что углы соединены неверно.
Мин заерзала на стуле, чувствуя себя неуютно под буравящим проницательным взглядом Амерлин.
Завидев Эмондов Луг, Перрин не знал, что и думать о произошедших в родной деревне переменах. Похоже, его спутников это зрелище тоже смутило, во всяком случае песня скоро стихла. Ближайшие к деревне изгороди, кусты и деревья исчезли, как и дома, стоявшие прежде на отшибе, у опушки. Теперь и сама опушка отодвинулась от края деревни шагов на пятьсот – расстояние, на которое бьет двуреченский длинный лук. Стук топоров указывал на то, что лес продолжали вырубать, расширяя открытое пространство.
Ранд пришпорил Джиди'ина и пустил его в галоп. Когда он поравнялся с Морейн, та смерила юношу взглядом. Эгвейн ехала рядом с Мэтом, склонившись к нему и положив руку на переднюю луку его седла. Похоже, она в чем-то убеждала юношу или требовала, чтобы тот в чем-то сознался. Судя по горячности Матовых жестов, он или был невинен, как дитя, или врал напропалую.
Впереди, в лишенном тени голубоватом свете туманного купола, он увидел бежавшего по улице мимо недостроенных дворцов и уходящих в небо башен Асмодиана. Он двигался к центральной площади.
– Ничего у тебя не выйдет, – усмехнулась женщина.