– И что я этим докажу, Руарк? Какой мне смысл прикидываться айильцем? Этак можно обрядить айильцем и Мэта. – Мэт чуть не поперхнулся. – Не стану я притворяться. Я такой, какой есть. – Ранд поднял руки со сжатыми кулаками. Рукава кафтана опали, обнажив златогривые драконьи головы на запястьях юноши. – Вот мои доказательства. Если их не хватит, ничто не поможет.
– Ранд, – послышался из темноты голос Морейн, почти такой же мелодичный, как у Кейлли, но несколько более прохладный.
Еще дважды ударил колокол – или это звенел сам странный дворец? Все тряслось, как при землетрясении, стены шатались, служителей бросало из стороны в сторону, но они не выпускали Мэта и продолжали свой стремительный
Вдали замелькали огоньки костров, а вскоре показались и фургоны. Обычно по ночам никто не покидал укрытия, поэтому Льюин удивился, что навстречу им спешат три фигуры. По белоснежным волосам он признал Адана. Рядом с ним были Неррин, мать Коллин, и Саралин, мать его и Майгран. Одолеваемый нехорошими предчувствиями, Льюин опустил вуаль.
– Глупый огир, – радостно смеялся Перрин. – Удрал-таки. Попросить бы Дейз Конгар высечь тебя, как какого неслуха. Хорошо еще, что жив остался. Хорошо, что вернулся…
Гаул ничем не ответил на насмешку, но Перрин заметил, что он следил за каждым движением Чиад. – А знаешь, Перрин, – продолжала Чиад, – почему Дев Копья чаще всего посылают в разведку? Потому что они лучше всех бегают. А бегают они так хорошо потому, что боятся воздыхателей, желающих стать их мужьями. Чтобы избегнуть подобной участи, любая Дева готова пробежать сотню миль.