Авиенда охнула, увидев, как в его руках появился пламенный меч со знаком цапли на слегка изогнутом клинке. Ланфир укоряла Ранда, что он использует едва ли десятую часть своих возможностей, но и этому он научился путем догадок, проб и ошибок. Если бы он знал – по-настоящему знал, – как использовать хотя бы десятую часть способностей правильно… Но как пользоваться этим мечом, он знал.
– Дубина волосатая! Я ведь думала, что ты уже мертв! Боялась, что эта штуковина тебя убьет… Думала… – Фэйли замолчала в тот момент, когда Перрин перехватил на замахе ее руку, предотвратив вторую оплеуху.
– Кадира. Заметь, он подольщался, бледнел, прикидывался до смерти напуганным, но глаза его не менялись. Всегда нужно следить за глазами. Он не тот, кем хочет казаться.
– Как троллоки пробрались в Твердыню? – спросил он. – Вряд ли они вскарабкались по стенам, как айильцы, да еще среди бела дня. А сейчас день или вечер? – Ранд замотал головой, как будто разгоняя туман, – Впрочем, неважно. Как попали сюда троллоки?
– Они меня не заметили. Для них это будет неожиданностью.
– Ранд! – настойчиво повторила Морейн. Он не слушал. Сила переполняла его. Калландор сиял, и сам он воплощал собой эту Силу. Юноша устремил потоки в детское тельце, пытаясь вдохнуть в него жизнь. Тело затрепетало, дрогнули окостеневшие руки и ноги.