– Никак не пойму, – пробормотала девушка, – и какое мне дело до человека, который так печется о своей безопасности.
Две девичьи головки – темноволосая и светловолосая – обернулись к ней с равным изумлением.
– Ты должен согласиться, – сказала Сиэлдра.
– На восток, – ответил Гарам, успокоив свою лошадь, – вон туда. – Он указал рукой в сторону подпиравшего небеса Хребта Мира.
– И сейчас, и всегда, о прохлада моего сердца.
Что бы там ни творилось, это никак не могло быть нападением. В толпе виднелись женщины и дети, да и крики "троллоки!" замерли, слившись с похожим на гоготание гусей гомоном толпы. Перрин ехал медленно, боясь покачнуться в седле. Фэйли держалась рядом и внимательно за ним наблюдала. Если она передумала один раз, то может передумать и опять, а ему вовсе не хотелось снова с ней спорить.