– На тебе даже шрамов не осталось, кузнец! – услышал Перрин голос Лана.
Вдруг что-то защекотало ему шею сзади, и Перрин подскочил чуть ли не на фут, только потом учуяв, что сквозь запах дегтя и зловоние доков до него донесся свежий аромат травы.
– Интересно, как они отнесутся, если я потребую у Галада его проигрыш? – спросил Мэт.
– Верин сказала лишь вот что: "Амерлин позаботится о нем". Не совсем одно и то же, верно? И когда я задавала ей прямые вопросы, Амерлин старалась не говорить мне ни "да", ни "нет". Думаю, она еще не приняла окончательного решения.
В голосе его все еще потрескивал надрыв. Бескровные губы получеловека вывернула улыбка.
Не считая Лойала, Перрин первым спустился в общий зал. Ниеда велела поставить для них большой стол, вместо простых скамей распорядилась принести стулья, спинки которых скреплялись несколькими поперечными планками. Для Лойала хозяйка даже отыскала стул под стать огир. Девушка в другом конце зала пела песню о богатом купце, который, каким-то неправдоподобным образом лишившись упряжки лошадей, почему-то решил тащить свой экипаж сам. Толпа, собравшаяся вокруг нее, ревела от хохота. В окнах уже было темно, мрак опускался быстрее, чем Перрин ожидал, в воздухе ощущалось приближение дождя.