– Кинжал! – прошептал Ранд. Рука его из последних сил потянулась обратно, легла на грудь. – Вот сюда. В самое сердце. Убей меня!
Перрин так и застыл с одной ногой в стремени, глядя на Айз Седай, но та, казалось, была занята своей лошадью, которую ласково похлопывала по выгнутой холке, и, похоже, вовсе не собиралась рассеивать недоумение юноши.
Байн посмотрела на Чиад так, будто та вдруг провозгласила, что небо голубое или что дождь льется с облаков. Взгляд, которым она окинула Эгвейн и Илэйн, свидетельствовал, что она подозревает о незнании ими таких простых вещей.
обед уже близился, а потом нужно будет готовить ужин и завтрак на следующий день. Горшки, чистка, выскабливание котлов – ежедневно, до бесконечности. О, если бы я научилась никогда не уставать!
– Очень хорошо! – одобрила Верин. – Но Узор может представлять собой еще более сложный рисунок, чем этот, дитя мое. Создавая Узор Эпохи, Колесо собирает в общую ткань наши жизни, но сами Эпохи тоже вплетаются в Кружево Эпох, в Великий Узор. Кому же по силам постичь все, если сейчас мы рассмотрели едва лишь десятую часть всей мировой ткани? В Эпоху Легенд некоторые твердо верили, будто существуют еще и другие миры, которых нам трудней достичь, чем добраться до миров Портальных Камней, если в такое возможно поверить, – миры, лежащие приблизительно так. – И Верин прочертила еще несколько линий, пересекая ими первоначальный узор. Некоторое время она внимательно разглядывала их. – Основа и уток ткани, – проговорила она. – Но Колесо Времени способно соткать и еще более обширный Узор миров. – Выпрямляясь, Верин вытерла свои пальцы. – Вот это, как видишь, ни здесь, ни там! Во всех этих мирах, какими бы ни были те или иные их разновидности, некоторые вещи остаются неизменными. Одна из них такова: во всех мирах Темный заключен в узилище.
сам камень Твердыни гулко зазвенел, точно надтреснутый колокол.