– Гавин! Да он на меня и не взглянул ни разочка! – Эгвейн вспыхнула.
– Выбрось из головы все мысли о них! – сказала ей Шириам, и впервые за долгое время голос ее звучал вновь как когда-то: строго, но с добротой. – В ближайшие годы вам не нужно тревожиться о Черных Айя. У вас будет то, чего нет у остальных из нас: время. Время, прежде чем вам суждено будет столкнуться с ними. До этой встречи у вас еще много времени. Когда мы войдем, встаньте к стене и храните молчание. Вам разрешили прийти сюда, оказав доверие, чтобы вы все видели, но не для того, чтобы вы отвлекали нас или мешали! – И Шириам отворила дверь, обитую серым металлом, обработанным так затейливо, что он был точь-в-точь серым камнем.
– Не задавай мне вопросов, – холодно сказала она. – Ты не знаешь, какие вопросы следует задавать, и если я захочу тебе на них ответить, ты поймешь меньше половины. А отвечать я не стану.
– А ты думаешь, нет? – Голос Морейн был опасно негромок, и другие женщины нахмурились и повернулись к ней.
– Отправляйся, Комар, обратно в Кэймлин. Сообщи Гейбрилу, что не сумел их найти. Или скажи ему, что они уже мертвы. Придумай сам что угодно, только сегодня же вечером убирайся из Тира! Увижу тебя еще раз – убью!