Позабыв про Илэйн – уж она-то в полной безопасности, и ей ничего не угрожает, – Найнив начала проталкиваться за одноглазым через людское море.
Тайренцы всем своим видом выражали сомнение – они, кажется, до сих пор не уяснили, как быстро способны передвигаться айильцы.
– Что ж, твоя идея сработала куда лучше, чем получилось у меня. Женщина-Страж. Интересно, что бы об этом сказал Лан? А почему бы и нет? Если какой женщине такое и по плечу, так это Бергитте. – Поморщившись, Найнив подобрала под себя ноги; она неотрывно смотрела на Бергитте. – Ты обязана хранить это в тайне. Стоит кому-нибудь прознать, что Принятая связала с собой узами Стража, то, каковы бы ни были обстоятельства…
Ранд не спрашивал, что Мэт имеет в виду. Другой та'верен. Два вместе, наверно, перетянут на себя случай. Не сказать определенно, как или хотя бы если, но…
Утирая сбегающую изо рта кровь, Морейн выползла из-под фургона и неуверенно поднялась на ноги, в ушах у нее звучал мужской смех. Не желая того, она огляделась, отыскала взглядом Лана – тот лежал почти у самой туманной серой стены купола, раскинувшегося над головой. Лан подергивался, вероятно, стараясь собраться с силами и встать, а может, и умирал. Морейн заставила себя не думать о Лане. Он столько раз спасал ее, что жизнь ее по справедливости должна бы принадлежать ему, но Морейн уже давным– давно сделала все от нее зависящее, чтобы он уцелел в своей одинокой войне с Тенью. Отныне ему жить и умирать без нее.
От затрещины Суан – от души, наотмашь – у Найнив в ушах зазвенело. Какое-то мгновение она могла лишь глядеть на Суан, глаза ее становились все больше и больше. Потом, с бессловесным воплем, Найнив попыталась заехать Суан в глаз. Попыталась – потому что каким-то образом Суан запустила пятерню в ее волосы. Спустя миг обе оказались на земле, катаясь по улице, крича и яростно размахивая руками.