Многие терялись в догадках, зачем Элайде понадобилось вернуть триптих из кладовой, где он благополучно пылился столько лет. В открытую об этом не говорили, но кое-какие слухи до Элайды доходили. Им невдомек, что необходимо иметь перед глазами напоминание о цене, которую придется заплатить за ошибку или неудачу.
К его удивлению, среди помогавших раненым был и Асмодиан – свисающие с плеч бурдюки с водой выглядели явно странно на фоне темной бархатной куртки и белых кружев. Напоив обнаженного по пояс и перебинтованного воина, Асмодиан выпрямился. Увидев Ранда, он заколебался.
Айильцы невыразительно посмотрели на юношу – точно голубые камешки сверкнули. Во многих отношениях Айил сами были джиитох. И в глазах вождей, кем бы еще ни стал Куладин, он по-прежнему оставался айильцем. Септ превыше клана, клан превыше чужаков, но айильцы – превыше мокроземцев.
– Осияет ли вас Свет и возносите ли вы хвалу во имя Лорда Дракона? – В его устах эта странная фраза прозвучала как вопрос. Он жалобно и сварливо скривил узкое лицо, столь же грязное, как и его рубашка. Однако продолжал говорить точно так же: – Пророка нельзя сейчас беспокоить? Он занят? Вам надо немножко подождать?
Ранд не сдержал вздоха сожаления, когда Авиенда стала через голову надевать сорочку.
– Конечно, теперь в Башню мы не вернемся, – сказала Шириам. – Не вернемся, раз нам стали известны такие обстоятельства. Нет – пока не будет смещена Элайда.