Ранд лишь головой покачал. Проклятые айильцы со своим растреклятым джиитох!
– Боишься, красавчик? Ну, можем договориться иначе: ты ставишь серебряный пенни.
Мэт сдернул вуаль, и на него посмотрели чистые голубые глаза. Мелиндра даже улыбнулась. На рукоять ножа Мэт не смотрел. На рукоять своего ножа. Он-то знал, где у человека сердце.
– Эгвейн, у него твои глаза. Ох и повздыхают же о нем девчонки!
– Мы почувствовали, что она направляет Силу. Потому и пришли, – сказала Эгвейн, разглядывая Ранда с головы до пят. Сначала он решил, что она проверяет, не ранен ли он, но девушка задержала взор на ногах Ранда в одних носках, потом глянула на палатку, где в щелочку полога виднелся свет. – Опять ты ее расстроил? Она жизнь тебе спасла, а ты… Мужчины! – Раздосадованно качая головой, Эгвейн шагнула мимо него в палатку. Ранд услышал негромкие голоса, но разобрать ни слова не сумел.
Я шел этим путем с Илэйн и Гавином в тот день, когда встретил Моргейз. Мысль болезненно скатилась по границе Пустоты. Ранд был холоден в ее коконе, избавлен от всяких эмоций. Саидин бурлила и жгла, но он пребывал в ледяном спокойствии.