— Вот и я говорю, — продолжал он, благосклонно поглядывая на тучу, постепенно заволакивающую горизонт, — сик транзит момент оф глори!
— Ефрейтор! — погрозил ему кулаком Волков.
— Пленные требований не выдвигают. А посмотреть и погостить — всегда пожалуйста!
— Очевидно, ваши мужчины больше заботятся о своих женах, — в глазах Андрея появилось скептическое выражение, — я смотрю по нам. Отец-то жив, бес ему в ребро, а мать надорвалась и умерла. Папенька считал, что баба должна передвигать шестипудовые бочки, а он — здоровый мужик, — лежать на лавке и чесать волосатое брюхо. Ты не подумай, я люблю своего тятьку, но смерть мамани — на его совести.
— Добро, Андрюха, — свободен до утра. Мурашевич тебя подменит, если что.
— Дело дрянь! — сказал он наверное в десятый раз за последние полчаса.