— Кто таков? — поинтересовался Казимир, когда сержант отошел.
— Сомневаюсь. Володя же не дурак. Ему, конечно, хочется детей, но не так сразу, и не дюжину.
— Да старик, — с чувством произнес он, — ты когда-нибудь думал, что влюбишься в собственную жену?!?
— Богородица, спаси детей своих! — завопил бородатый.
— Иваныч, что все-таки с ним случилось? — тот развел руками.
Горошин зарделся. Он всегда считал себя выше арифметики. «Высшая математика — типично еврейская выдумка!» — говаривал он, гоняя костяшки на счетах. Малинин же наоборот, понял, что придется усердно позаниматься денек-другой, чтобы быть в форме.