— Женская еда! — презрительно фыркнул он.
— Мы беспокоимся об их душах, — высокопарно произнес тот, — а не о грешной оболочке.
— Жалко, что у нас не чернозем! — вновь посетовала агроном и отошла.
— Пойду, приму душ! Ты, Таська, погоди, я скоро!
Она беспокойно глянула на него. Парень понял значение ее взгляда и улыбнулся.
— Простите, святой отец, — извинился медик, — невольно вырвалось.