— Понимаете, девочки, — откашлялся Волков, — он «голубой». Гомосексуалист.
— Настя, поворотись, тебя не видать! — попросил Андрей, тронув за плечо девушку, которая стояла рядом с ним.
— Пожевать охота. Через час приедут женихи, а я с утра мотаюсь голодный.
— Это им завтра на опохмелку. Ратибор! — пьяный в стельку альтест тупо кивнул и попытался встать, — завтра вам будет невмоготу от этой дьявольской водички. Так вы с утреца примите грамм по сто-сто пятьдесят… Тут майор вспомнил, с кем говорит, — по четверть кружки, так вам сразу полегчает. Волков! Мурашевич!
— Хорош бубнить на непонятном языке! — Анастасия топнула ногой. Поднялись наверх.
Теперь же вокруг Ратибора земля была твердой, что ток, а высокие каменные дома, окружавшие его, вызывали клаустрофобию. Он присел и пальцами помял бетон, устилавший землю перед штабом. Норвегов посмотрел на майора и пожал плечами.