— Тихо, родная! Это еще зависит от успеха дипломата Мухина.
Майор забрался в бронетранспортер и укатил. Два солдата с автоматами и УАЗик великолепно вписывались в панораму средневековой деревеньки. Размышляя об этом, Волков хмыкнул. Водитель машины, дремавший на заднем сиденье, при этом открыл один глаз, но тотчас же закрыл его. Мурашевич уютно устроился в теньке и отрешился от грешного мира, размышляя о до сих пор ему неизвестных вещах. Андрей пристроился рядом и принялся негативно влиять на ауру сентиментальности, окружавшую его приятеля.
— Тебе партия оказывает величайшее доверие, надеется, что не подведешь, оправдаешь, справишься и прочее.
— Ах, вот так и запросто! Скажите мне, господин управляющий, сколько нужно заготовить припасов на зиму для Бобровки?
— Понимаете, девочки, — откашлялся Волков, — он «голубой». Гомосексуалист.
— Настя, поворотись, тебя не видать! — попросил Андрей, тронув за плечо девушку, которая стояла рядом с ним.