– Дитя мое, – говорит она мне, не разнимая рук, – вы столько радости, столько счастливых минут доставили моему сыну…
— Прекрасно, — прорычал сержант Паркс, и его лицо исказила улыбка, больше похожая на оскал. — Атакуем! Леди, держитесь сзади, подальше от свалки.
— Я — ваш друг, — раздался из-за двери знакомый голос. — Прошу вас не стрелять и убрать шпаги в ножны!
— А разве «Принцесса», которая в одиночку пустится в погоню за врагом, не будет этим самым опасным местом? — продолжал упорствовать в своем заблуждении сэр Джеймс.
— Нет, команда — это экипаж, по-нашему дружина, — пояснил Фрол, опять с чуть заметной заминкой выговорив русское слово. — Например, здесь в ходу следующие выражения: «Мы — одна команда», «Кто не с нами — тот против нас». Ет сетера (и так далее), — добавил он по-латыни и внезапно перешел на другой язык: — Как у тебя, кстати, с испанским?
Лейтенант мгновенно сообразил, что плотный строй кирасир является несокрушимым лишь на ровной палубе, то есть на широком пространстве шканцев. На относительно узких крыльях шкафута, за грот-мачтой, шеренги поневоле распадутся, и тяжелые кирасы, пики и алебарды скорее помешают, чем помогут испанцам вести индивидуальный рукопашный бой с подвижными и ловкими морскими пехотинцами.