– У меня был такой роман… страшно вспомнить… такая любовь… я весь дрожал… с киноартисткой… ее все знают… с Синеглазкой. Вот у этой березы мы так целовались… У нее такая фигура! Я ей чистил белые туфли молоком.
– Мне уже не пять лет! Не надо меня все время ждать и проверять! Я не ребенок! У меня такой ритм жизни! Хватит! Мне надоело!
Он засмеялся, потому что в этом «купить шубу» было неожиданное требование обиженного ребенка и болезненная жажда внимания и опеки. Магистр предложил не сидеть, а махнуть на вокзал и вскочить в поезд, который едет неизвестно куда, но Шармёр в ленивой манере отмел это предложение, дамы были на редкость в хорошем настроении – ворковали между собой, началась беспроигрышная лотерея, а я продолжала умирать от горя и тоски и, чтобы как-то развеяться, стала мысленно примерять головные уборы сидящему напротив меня Шармёру.
Татьяна Николаевна! Я собираю вырезки из газет и журналов, в которых есть отклики на вашу книгу или интервью с ее персонажами. Могу вам их выслать, если хотите. Сборник, о котором я упоминала, вышел малым тиражом, а там есть высказывание Голубкиной о любви вообще, причем главную роль в любви играет, оказывается, мешочек с бриллиантами!
– Я организатор иррациональности! Вот! Сейчас я придумал формулировку – эмоциональный рационализм.
И ушла. И прожила там счастливую долгую жизнь. В любви.