– Вы очень похожи. У вас кармическая встреча, – вдруг сказал Александров. – Будете платить долги.
Выходит, скульптор Юрий Орехов, автор надгробия, сам того не ведая, воплотил замысел Розенкрейцеров, изобразив крест и две соскользнувшие розы.
Я качала ногой, положив ее на другую ногу, он открыл кран в ванной – ему нравился звук текущей воды, – и мы попали в какое-то другое измерение, где не было ни материи, ни женского пола, ни мужского, только мелодия, напоминающая музыку Баха, нисходила на нас, вскрывала какую-то боль в недрах души, залечивала ее и так же внезапно, как снизошла, исчезала.
– Хватит! Стоп! Я не могу этого видеть! Все не так… Елизавета Абрамовна, объявите перерыв.
– Таня! Егорова! Это вы! Прочли вашу книгу. Низко вам кланяемся… Мы представители туристической фирмы и приглашаем вас на Новый год в Финляндию. Это подарок – за ваш талант, за ваш замечательный роман.
– Андрюша, у нее дегенеративные реакции, – говорила она. – Ты помнишь, мы сидели в «Астории» вчетвером, ты сказал, что у меня красивые плечи – Певунья вскочила, рыдая, и убежала. Это же дегенеративные реакции, а потом ты сам ужасался… Помнишь, мчались в «Стреле», вы с Юрой наперебой читали стихи, было такое ощущение полета, а вернувшись в свое купе, она тебе устроила скандал по поводу того, что у нее нет таких ботинок, как у меня… Так что подумай!