Он зачерпнул веслом воды и плеснул в Матвея. Тот сидел согнувшись, спрятав лицо в коленях, — плакал от бессилья.
— Я к тебе, князь, со сватовством, — сказал он.
— Да ты сам разоритель чище вогулов! — бесстрашно крикнул Михаилу с мостка какой-то мужик.
Над камской излучиной, над теплыми заливными лугами стелился волшебный бирюзовый туман, по брюхо в котором тихо шли кони. Ночные деревья казались сквозисто-черными высокими соловьиными кострами. Где-то протяжно кричал дергач. Хрупкие майские звезды лампадами усеяли небо. Крестным ходом стройно и торжественно тек над землей Млечный Путь. Нелидов глубоко вдохнул пьяный, вольный запах раннего лета, и ему захотелось забыть обо всем: о походе, о князьях, о татарах, о боярине Вострово…
— Тебя убьют, если ты зажжешь сполох… Косатые богатыри близко… А ты так красив, так молод…
— Ты так говоришь, будто сам Стефана видел, — недоверчиво заметил Матвей.