— Возьму, Зырян, — кивнул Михаил. — Люди с верностью и совестью всегда в цене.
— Не замай, — глухо ответил он тогда Калине.
— Охота поклониться месту, где дядька Полюд смерть принял, — пояснил Васька.
Князю Уроса Мичкину было двадцать четыре года, а сыну его Ерику — четыре. Дом Мичкина стоял на окраине Уроса, на сваях, по колено в водах разлившейся майской Камы. Мичкин и Ерик сидели на пороге, свесив ноги вниз, и смотрели на закат. Ерик прижимался к отцу, а Мичкин, задумчиво улыбаясь, ерошил ладонью его светлые волосы.
Матвей в бессильной злобе начал лупить палкой по углям в костре. Полетели искры, зола, пепел.
Нелидов спешился и вместе со старухой вышел на край рва. Кривонос оказался тщедушным старичком с жидкой бороденкой и кудряшками вокруг плеши.