— Не к часу, воевода, ты за свое дело браться решил, — ответил Пестрый и ушел в шатер.
— Мысль твоя светлая, да руки твои одна в крови, другая в чужом кармане, — сказал Михаил.
Калина вернулся и залез под шкуру рядом с Матвеем.
«Михан, не ходи за Камень!» — тоскливо вспомнил князь.
Шибан Мансур принял князя Михаила на утро. Напялив несколько халатов, шибан лежал на топчане, устланном коврами, с балдахином на резных столбиках, а на верхушке балдахина сиял золотой полумесяц.
В Устюге Исур и Зырян пытались бежать, на них надели цепи. В Вологде умер Коча. Его похоронили без креста, за оградой кладбища — там, где лежали воры и висельники. Бурмот после смерти отца словно одеревенел — больше никто не услышал от него ни слова. В Вологде пересели с барок на возы.