У этого костра один из вогулов на колышках пережаривал мясо их кабана, а другой сидел спиной к огню и не отрываясь следил за черным склоном и осыпью.
— Не за всех. За пермских татар, у которых Исур шибаном.
Калина положил руку ему на плечо, испытующе глядя в глаза.
Снизу налетел Бархат, грудью впихнул Матвея назад, в горницу.
— При чем здесь Матвей? — удивился Михаил.
— Здесь будьте! — толкнув детей под иконы, рявкнул Полюд, перекрикивая гам, и ринулся обратно.