«вторая главная идея моей книги в том, что в День „М“, в момент перехода от тайной к открытой мобилизации, кадровые дивизии Красной Армии совсем не намеревались стоять барьером на наших границах. Прикрытие мобилизации (точнее, открытой, завершающей ее части) планировалось не стоянием на границах, а внезапными сокрушительными ударами».
Военное и политическое значение Румынии, возможные варианты действий СССР в опубликованных документах рассматриваются вполне определенно. Это, например, стратегическая разработка Лоссберга, руководителя группы сухопутных войск в оперативном отделе штаба верховного командования вермахта, датированная 15 сентября 1940 г. В отношении возможных вариантов действий советских войск в документе написано следующее:
«В июне 1940 года, когда германская армия воевала во Франции, Жуков по приказу Сталина без всяких консультаций с германскими союзниками оторвал кусок Румынии — Бессарабию».
В несовершенной организации танковых войск на определенном этапе их развития нет ничего плохого или стыдного. Процесс поиска «золотого сечения» был общим явлением, и все пришли в конце концов к сходной организации своих танковых войск. Но на 1941 год процесс поиска оптимальной организации не был завершен, и механизированные соединения Красной Армии были еще «сырыми», соотношение между танками, мотопехотой и артиллерией было далеко от идеала.
Но дивизионную артиллерию Владимир Богданович тоже попробовал использовать в качестве признака будущей агрессии. Цитирую:
«Но перед наступлением боеприпасы размещают на подвижном транспорте, это очень дорого и опасно...»