«Чувствуете разницу? Язов говорит про 125 новых дивизий, а Москаленко и Баграмян про 125 новых стрелковых дивизий. Маршал Язов сознательно или по незнанию пропустил слово „стрелковые“. А пропуск одного слова меняет смысл, ибо кроме 125 новых стрелковых дивизий Сталин формировал и другие дивизии, например мотострелковые и моторизованные. С сентября 1939 года по июнь 1941 было сформировано 30 новых моторизованных дивизий».
Чтобы предстать перед глазами читателя всезнающим эрудитом, В. Суворов довольно успешно прикидывается знатоком истории частей и соединений Красной Армии. Для человека со стороны информация о том, где и когда сформировалась, в каких сражения участвовала та или иная дивизия, является признаком глубоких познаний в военной истории. Действительно, в советское время выуживание сведений о формировании и жизненном цикле соединений из суконных исторических исследований, заполненных мусором про руководящую роль партии, было задачей нетривиальной и требующей определенного занудства и внимательности. Даже вполне заурядный справочник «Боевой состав Советской армии» был закрыт грифом сначала «Секретно», а затем ДСП от простых советских граждан, и рутинную информацию об изменении состава армий приходилось собирать по крупицам.
Здесь Владимир Богданович, мягко говоря, дал маху. Инженерные части, разумеется, присутствовали в РККА 22 июня 1941-го. Если В. Суворова интересуют именно саперные батальоны, то их было 20 отдельных и по одному в каждой стрелковой дивизии. Скажем, в стрелковой дивизии, в которой служил отец нашего героя, Богдан Васильевич Резун, 140-й стрелковой дивизии 36-го стрелкового корпуса 5-й армии Юго-Западного фронта был 199-й саперный батальон. (См. «Перечень № 5 стрелковых, горнострелковых, мотострелковых и моторизованных дивизий, входивших в состав действующей армии в годы Великой Отечественной войны, 1941—1945 годы»).
Вторая подгруппа — дымовая (3—4 человека), выделяется в случаях действительной надобности; ее задачи — постановка дымовой завесы при подходе к долговременной огневой точке подрывной и огнеметной подгрупп. Вооружена эта подгруппа винтовками, ручными гранатами и дымовыми шашками.
Отметим и еще один важный момент. Поскольку и для обороны, и для наступления войска из глубины страны и других театров военных действий нужно выдвигать к границе, то появляется еще один ответ на тему о «Сталин не верил». До определенного момента действия Германии не внушали опасений. Они вполне могли быть истолкованы как защита тыла от неожиданностей в ходе вторжения в Англию. Соответственно немцы выдвигали войска к советским границам на случай необходимости вести боевые действия вследствие вмешательства СССР по тем или иным причинам в войну на стороне Великобритании. То есть для действий, аналогичных операции 8-й германской армии в Восточной Пруссии в Первую мировую, когда немцы так же повернулись к России спиной, начав наступление во Франции по плану Шлиффена. Для построения устойчивой обороны войск требовалось больше, чем было на границе с СССР в 1940 году. Соответственно, в первой половине 1941 года производились перемещения войск, которые можно было расценить двояко: и как подготовку к нападению, и как подготовку к сдерживающим действиям на случай вмешательства СССР в войну при начале «Зеелеве». То есть выдвижение войск к советским границам само по себе еще не свидетельствовало о возможном нападении. Ф.И. Голиков 31 мая честно доложил Сталину, что силы немцев распределены так: