«Днепровская флотилия могла использоваться только на территории Советского Союза и только в оборонительной войне. Понятно, что Сталину такая флотилия не нужна. Вместо одной оборонительной флотилии Сталин создает две новые флотилии: Дунайскую и Пинскую. Были ли они оборонительные?»
«В начале беседы Шулленбург сообщил, что им получен ответ Риббентропа об отношении Германского правительства к постановке Советским правительством перед Румынией вопроса о Бессарабии. Ответ Риббентропа в основном сводится к следующему:
Насчет того, что для БТ главное, гусеницы или колеса, Владимир Богданович тоже ошибается. Он пишет:
Объяснению неудач Красной Армии в Зимней войне посвящены тысячи книг и статей. Говорят и о страшных морозах, и о глухих лесах, и о неприступной «Линии Маннергейма». Чего стоит «Линия Маннергейма», мы уже поняли. Но почему-то никто не обратил внимания, что самая сильная советская армия была сконцентрирована не на Карельском перешейке! Если на Карельском перешейке была всего одна армия, 7-я, то севернее, между Ладожским и Онежским озерами и в Карелии было целых три армии. Это 8-я армия в составе 56-й, 75-й, 139-й, 155-й, 18-й и 168-й стрелковых дивизий и 34-й легкотанковой бригады. Севернее 8-й армии действовала 9-я армия в составе трех дивизий — 122-я и 163-я стрелковые и 54 горнострелковая дивизия. Еще одна, четвертая дивизия, 44-я стрелковая прибыла в середине декабря, помимо этого армия могла быть усилена частями 88-й стрелковой дивизии. В Заполярье наступала еще одна армия, 14-я. Коммунистические историки не дают объяснения этому факту, когда на второстепенном направлении концентрируются три армии, а на главном — всего одна. Когда в феврале РККА наступала, то главные силы были сконцентрированы на Карельском перешейке. Операцию планировали те же люди, и неужели мы будем считать их впавшими в идиотизм в декабре 1939 г.? Ну кто поверит официальной версии, согласно которой огромная страна не смогла справиться с маленькой Финляндией? Маленькие миролюбивые страны падали одна за другой под ударом больших и малых агрессоров.
Одним словом, по характеру производимого вооружения и наполнению им организационной структуры войск нельзя установить, готовится данная конкретная страна к агрессии или к защите от агрессии. Любое оружие может быть применено как в наступлении, так и в обороне. Речь, разумеется, идет о стратегическом и оперативном уровнях. На тактическом уровне, на уровне взвода и роты то или иное оружие применяется в наступательном или оборонительном бою. Но для вооруженных сил государства в целом и даже для армии или корпуса жестко разделить оборонительные и наступательные средства нельзя.
Извилистая история соединений Красной Армии перед войной — это не история формирования дикого количества боеготовых дивизий, как это представляет В. Суворов. Это постепенное совершенствование системы мобилизационного развертывания армии. История была вполне заурядной и не говорила однозначно об агрессивности или миролюбии. Был создан инструмент, использовать который можно было как во зло, так и во благо. Само по себе существование этого инструмента ничего не доказывает, как бы Владимир Богданович ни пытался выжать из «открытых источников» обратное.