В голосе его чувствовалась непонятная издевка.
— Видишь ли, у меня сегодня в номере был обыск. Тайно. И я боюсь, как бы мне не понапускали клопов. Я потому так вырядился, что в этой хламиде микрофон не спрячешь… Март почувствовал, что внутри у него все леденеет.
— Клин клином. Знаешь, сколько вампиров существует? Больше тысячи! Говорят, зять Канцлера — тоже бывший мутант.
— Теперь я в этом сомневаюсь. А ты как думаешь?
— Только в библиотеку, — желчно сказал Тони.
Женераль, подумал Андрис. Кстати, о женералях: кем бы, интересно, я ему сейчас показался? Мухой на стекле? Есть, говорят, такое гладкое стекло, что мухи на нем не удерживаются и падают — со страшно глупым видом. Вот как у меня сейчас. Не за что зацепиться. Хотя, с другой стороны, нормальные операции внедрения — а чем я еще занимаюсь? — длятся месяцами. Это у сверхасов внешнего и внутреннего шпионажа. Чего же требовать от бедных любителей?