Ночь спустилась на древний порт Нияна. На поверхности залитой лунным светом гавани качалось несколько суденышек. В основном это были лодки, свозившие на берег команды парусных кораблей, стоявших на якоре. Всякая переноска грузов на длинных верфях и пирсах прекратилась с заходом солнца. На узких мрачных улочках, ведущих к гавани, светилось лишь несколько тусклых фонарей возле таверны, поджидавшей поздних гуляк. То тут, то там, в тени, были видны одинокие подозрительные фигуры, крадущиеся по каким-то своим делам, но ни один честный человек не отважился бы выйти ночью на улицу Нияны, разве что с сильной охраной, или доведенный до отчаяния. Слишком давно процветало зло в старом портовом городе и теперь лишь те, кто находился под покровительством того самого зла, могли в любое время разгуливать по городу, остальные – только при ясном свете дня или в хорошо вооруженной компании. И все же грузы перевозить было нужно, а в этом юго-восточном углу Внутреннего моря других портов не было. Следовательно, торговля между востоком и западом шла через Нияну, в спешке и страхе с одной стороны и с неохотного позволения другой – история правила. Вряд ли может что-либо иное лучше подчеркнуть значимость торгового инстинкта человеческой расы чем тот факт, что торговля продолжалась и в каком-то смысле даже процветала.