– Они удрали, – вздохнула Лючара, положив перед собой на седло окровавленное копье.
Иеро протер глаза. Он окоченел, но не чрезмерно. Лучше было ему распаковать скатку и сделать постель из пихтовых веток, но он слишком устал и был слишком занят прошлым вечером. Кроме того, он был опытным лесным жителем и проспать ночь на земле для него – пустое дело. Он огляделся и увидел Горма, тоже проснувшегося и умывающегося длинным розовым языком.
Снова Клацу пришлось шлепать по лужам и грязи. Снова в темноте стали вырисовываться гигантские тростники, сменившие растительность сухих земель, по которым они так долго шли.
«Чуть не убил нас – плохой какой – почувствовал, что он следит за нами – я удрал, пока он не поймал меня – заставил безжизненно стоять – не двигаться. Потом вернулся – укусил сзади – остановил дурные мысли. Добро удачно?» – Медведь умолк и мозг его сделался непроницаемым.
В мозгу своего четвероного друга Иеро увидел раздражение его несовершенными органами чувств, но не обратил на это внимание.
Он отправился к поверхности не тем путем, которым его несли. С одной стороны, это был самый близкий путь, но, с другой, не самый укромный. А, кроме того, он хотел, прежде чем выберется отсюда, посетить еще одно место. Он непрестанно наблюдал за ментальной волной той длины, которую, как он обнаружил, предпочитали Нечистые. Он сможет засечь любого человека раньше, чем тот увидит его, и сможет спрятаться или, в крайнем случае, мысленно напасть на врага.