Я имел свой класс в «Коммюнити-центр» на Колумбус авеню вблизи 100-х улиц. Коммюнити центр был не столь давней постройки, но окна нашего класса гляделись почти в развалины – выбитые окна, почерневшие от пожаров стены, всякая гниль и нечисть, выползшие прямо на улицу. Нью-Йорк как бы гниет по краям. Его чистые кварталы по площади своей куда меньше уже необозримого моря нежилых и полужилых, страшных своей почти военной разрушенностью районов.
Любительница роскошной жизни, которой она никогда по-настоящему не видела, поэтесса, девочка с Фрунзенской набережной в Москве, после года слез и неудач, скитаний по Австрии, Италии и Америке, по роскошным столицам – где мы питались картошкой и луком, а душ могли принимать раз в неделю (она так много плакала в этот год) Елена, конечно, отдыхала здесь.
Стараясь отвлечь его от грустных воспоминаний, я спросил о его бывшей жене. Он оживился – видно, это была интересная для него тема.
– Дал, – говорит Наум, – ну ее на хуй связываться, у нее сутенер есть.
– Был ли ты в «Инфинитиве», это дискотека? – спросила она.