— Двадцать три года назад, — ответила миссис Болтон, осторожно разделяя рассаду на отдельные ростки. — Его принесли домой… Да, уже двадцать три года назад.
— Пыль можно не вытирать, — сказал он, поставив фотографию к стене.
— Ты очень скоро разочаруешься в нем, — сказала она. — И тебе будет стыдно.
На светлых прямых волосах Клиффорда играло неяркое солнце, на полном румяном лице — печать непроницаемости.
— Теперь нам уже нельзя жить врозь, да? — умоляюще проговорила она.
— Моей заслуги в этом нет, — ответила Конни.