— Ты в конце концов его доконаешь, — не выдержала Конни. — Пожалей хоть свои нервы.
Дверь в дом была распахнута, там что-то гремело и бряцало. Конни приостановилась, а девочка отпустила ее руку и вбежала в дом.
— Я все скажу Клиффорду. Я должна ему сказать.
Затем принес хворосту, положил на пол к завтрашнему утру. И вышел прогулять собаку.
Он встал, поставил ее туфли сушиться, вытер свои и подвинул их ближе к очагу, утром он смажет их жиром. Взял кочергу и выгреб обгоревшие остатки рамки.
— Он был так прекрасен! — всхлипнула она. — Так прекрасен.