— Привет! Где остановились? Идем есть мороженое! Едем куда-нибудь в моей гондоле!
Он тоже обнял ее, прижался, как малое дитя, от его слез у нее насквозь промокли фартук и ситцевая бледно-голубая блузка. Он выплакивал свое горе.
— Уверен! Это и есть сердце старой Англии, и я его сберегу в целости-сохранности.
Он посмотрел вниз — среди ярко-рыжих волос голубели звезд очки незабудок.
Он сидел обнаженный на постели, повесив голову; не способный соображать.
И принялся украшать себя. Обвил вьюнком свою мышцу, сунул в пупок колокольчик гиацинта. Конни, затаив дыхание, следила за его странной игрой. Но потом и сама включилась в нее, воткнула ему в усы смолевку, и она смешно закачалась под носом.