— Ну, допустим, — сказал я. — А мотивы? С чего бы Визерс начал палить по своим?
Наверное, осознание того факта, что все это время Визерс лгал не только мне, но и своим коллегам по работе, должно было как-то облегчить мое восприятие действительности, но номер не сработал. Напротив, отчего-то на душе стало еще тревожнее, и к моему чувству опасности эта смутная тревога не имела никакого отношения.
— Двигаем! — рявкнул он и на всех парах рванул в сторону первого корпуса. Поскольку он торопился, то на выходе не совсем вписался в дверной проем и выломал плечом солидный кусок стены.
— Нет, я никогда этим особенно не интересовался. Правда, еще на Леванте я пытался вникнуть в принцип работы гипердвигателя, но погряз в незнакомых физических терминах, попросту не существовавших в то время, когда я получал свое основное образование, а рядом не оказалось ни одного человека, который был бы готов объяснить мне все это человеческим языком. А потом все завертелось, и у меня не осталось времени на изучение матчасти. В двадцать первом веке было полно людей, которые могли управлять автомобилем, не зная принцип работы двигателя внутреннего сгорания.
Утром следующего дня на борт «Ястреба» поднялся сам Риттер, сообщил, что разрешение на взлет получено, все вопросы утрясены и ничто не мешает нам отправиться в путь. На орбите нас ждал малый корабль ВКС «Тритон», предназначенный для сбора разведывательных данных и тайной переброски коммандос СБА к месту проведения операции. Корабль немного уступал «Ястребу» в скорости, зато превосходил в огневой мощи и грузоподъемности. На борту «Тритона» находился отряд быстрого реагирования СБА. Что ж, это слабая замена боевой эскадре ВКС, на помощь которой надеялся Азим, но это все же лучше, чем совсем ничего.
— Ничто в этом мире не происходит случайно, и на все есть воля Аллаха, — сказал он. — К тому же пока я рядом с тобой, у меня есть хорошая возможность погибнуть в бою, а может ли быть лучшая смерть для воина Аллаха? Если план обороны, разработанный Асадом, не сорвется, Калифат закупорится в своей системе, ощетинившись стволами, и там меня не ждет ничего, кроме тридцати-сорока лет скучного увядания.