Вся вооруженная компания уставилась на меня округлившимися глазами, а я наклонился над лежащим телом и, пробормотав «Расскажи-ка нам правду, дорогой…», сильно дунул ему в лицо.
– А огурец – это не закуска!… – высокомерно заявил малорослый алкоголик. – Огурец – это символ!…
Бель Озем и я одновременно шагнули на желтую, вызолоченную солнцем брусчатку городской улицы.
Теперь некоторые считают, что эта фреска живая и что она повествует о прошлом и будущем нашего мира, а другие говорят, что это просто своеобразная игра света на старых красках росписи…
– Я – нет… – успокоил я ее, – но завтрак необходим моему раненому другу и его родителям…
И тут меня охватила такая тоска, что я понял – если мне не удастся отсюда выбраться, я быстро перестану быть… Поэтому свой ответ я закончил довольно грубо: «Но я вряд ли смогу объяснить все это тебе…»