Комната, в которой расположились старики со своим мальчиком, располагалась на втором этаже, совсем рядом с моей. Когда мы вошли, Орзам сидел в кровати, прислонившись к высоко положенным подушкам, а Уртусан умывала его. Юноша выглядел гораздо лучше. Вчерашняя бледность сохранялась еще только под глазами. Взгляд его был совершенно ясен и пытлив. Стоило нам войти, он тут же вопросительно уставился на меня.
Когда мы подошли к монументу, там уже собралось человек пятнадцать наиболее бойких мальчишек и разочарованно разглядывали скульптурную группу. Их разочарование было вызвано тем, что мраморный я стоял на месте. По обеим сторонам от меня стояли два столь же мраморных, абсолютно похожих друг на друга мальчика, вцепившихся в мои руки, а чуть впереди располагались два гнома, воинственно взметнувших свои замечательные секиры.
– На моем лице все так четко читается?… – с усмешкой поинтересовался я.
– Перед нашей прогулкой я еще раз говорил с отцом-хранителем. Он сказал, что ждет знамения или прямого указания Хэлфа.
– Щас я к твоей мордуленции кулачок свой приложу… Если на карнизе удержишься, значит, жив-здоров будешь…
На меня накатил новый пароксизм голода, и мне вновь стало не до разговоров. Правда, и Отина замолчала, внимательно, со скрытой улыбкой наблюдая за мной. Сама она ела очень мало.