Понятно, что это — большое усложнение формулы Ленина, у которого «государство — это машина для подавления одного класса другим».
Ликвидирована ВЧК была в 1922 г., и пришедшее ей на смену ГПУ было уже иным, гораздо более мощным и гораздо более репрессивным органом. Но это уже эпоха «после Ленина» — он заболел накануне первого большого политического процесса над 47 лидерами эсеров.
Идеологи умалчивают о тех вещах, о которых еще вчера они же сами громогласно трубили, с удивительным бесстыдством. Вот, 16 ноября 1999 г. по всем каналам телевидения прошел сенсационный репортаж: в Академию наук вернулся подлинник рукописи романа М.Шолохова «Тихий дон». Взахлеб говорилось о том, как подло травили «в советские времена» Шолохова, утверждая, что не он — автор романа. Это говорилось так, будто подло травили его фигуры вроде Жданова, Суслова, Андропова — в общем, большевики. Ни разу не было даже упомянуто имя главного организатора травли — Солженицына. Не было сказано и о том, что травля эта носила примитивно антисоветский характер (мол, СССР дал миру одного крупного писателя, да и тот — плагиатор). Понятно, что Солженицыну было невмоготу выйти к микрофону и как-то загладить свою вину. Но так умолчать о нем, превратив окончательное установление авторства Шолохова в антисоветскую акцию точно так же, как антисоветской акцией были и обвинения в плагиате — это значит манипулировать сознанием на уровне «черной» пропаганды (которая причисляется к актам психологической войны).
Замечая сложные (и даже специально усложненные) отношения людей, мы отыскиваем наглядные и «прозрачные» аналогии в природе и наблюдаем за ними с лупой или микроскопом. Так мы упрощаем, «раздеваем» наши сложные проблемы и в простых аналогиях и моделях находим для них слова, понятия и образы — инструменты мышления и объяснения. Но главный-то наш интерес — человек.
Уже упомянутый Л.Владимиров утверждает, ссылаясь на известный прогноз Д.И.Менделеева, что цифры рисуют «не только картину ограбления русского населения революционными и постреволюционными режимами, но и на уровне современных представлений, принятых международными организациями, позволяет убедительно квалифицировать обращение с русским народом на протяжении восьмидесяти лет как геноцид, продолжающийся и в настоящее время». Спекулируя на чувстве обиды, автор пытается произвести «захват» аудитории и провести важную мысль — в главном нынешний режим мало чем отличается от советского. Это сегодня одна из важнейших задач манипуляции.