Приведу несколько примеров тех общественных процессов, нынешнее изучение которых показало, что они протекали в соответствии с учением Грамши о гегемонии (в основном они взяты из американских диссертаций). О перестройке поговорим позже.
Известно, что важнейшим для национального самосознания второй половины ХХ века был в СССР обобщенный символ Великой Отечественной войны. Подтачивание и разрушение этого символа в течение целого десятилетия было почти официальной государственной программой. Не случайно в 1993 г. 40% опрошенных в России ответили, что «власть — не патриот своей Родины». Этот ответ распределен равномерно по всем социально-демографическим группам, но еще больше, нежели к власти государственной, это относится к «четвертой власти» — СМИ. Они и взяли на себя главную работу по разрушению символов. Достаточно вспомнить, как в передаче «Взгляд» А.Любимов настойчиво называл Калининград Кенигсбергом и радовался тому, что Калининградская область активно заселяется немцами.
«Толпе знакомы только простые и крайние чувства; всякое мнение, идею или верование, внушенные ей, толпа принимает или отвергает целиком и относится к ним или как к абсолютным истинам, или же как к столь же абсолютным заблуждениям. Так всегда бывает с верованиями, которые установились путем внушения, а не путем рассуждения… Каковы бы ни были чувства толпы, хорошие или дурные, характерными их чертами являются односторонность и преувеличение… Сила чувств в толпе еще более увеличивается отсутствием ответственности, особенно в толпе разнокалиберной».
Сегодня некто Сысуев заявляет, что он с Черномырдиным решил, чтобы старики в России получали кусок хлеба не так, как считается правильным в православной культуре, а так, как установили протестанты. Я думаю, сам-то он и не понимает, что сказал, он просто зачитал бумажку, присланную ему из МВФ и плохо переведенную на русский язык. Поражает не он, а именно молчание депутатов Думы. Они что, согласны с Сысуевым? Они тоже не понимают, о чем идет речь? Или притворяются? Все равно ведь им придется принимать закон, изменения такого масштаба — не дело исполнительной власти.
Реальность такова, что становление нового государства не только не завершено, но и весь этот процесс забуксовал очень далеко от финиша. Более того, многие из рыхлых структур новой государственности начали распадаться (а во многих случаях уничтожаться самим режимом ради предотвращения срочных угроз).