При изучении процессов памяти психологи обнаружили явление «дремлющего эффекта»: отложенная в латентных слоях памяти точка зрения, которая была отвергнута сознанием в момент непроизвольного запоминания, с течением времени, «отлежавшись», превращается сначала в смутное, неопределенное представление, а потом и в согласие с ней. Для того, чтобы пресечь этот процесс превращения, необходимо время от времени напоминать человеку первоначальный смысл утверждения и причины, по каким оно было отвергнуто110.
Каков главный тип сделки, на котором держится рынок и все общество? Это купля-продажа рабочей силы. В этой сделке обе стороны выступают равными партнерами. Рабочий есть собственник особого товара, и обладает он им в силу естественного права частной собственности. Он по контракту на время продает свое тело. Это — центральный акт рыночной экономики, та ось, на которой крутится вся машина.
Если такова, в действительности, антропология социал-демократии, то был прав Достоевский, когда, наблюдая эволюцию западного современного общества, предвидел именно это — превращение человека в манипулируемое существо. Чтобы это существо не скучало, это общество дает ему, кроме хлеба земного, разрешение на контролируемый грех (подобно тому как на Западе государство субсидирует продажу презервативов) и веселье детских песенок (вроде голливудского популярного кино). Это именно те три вещи, ради которых лидер Социнтерна якобы согласен пожертвовать свою жизнь нью-йоркским хулиганам. Вернее сказать, приглашает сделать это свою духовную паству76.
Начнем же понемногу разматывать ниточку, восстановив в памяти историю так, чтобы понять: какими чудодейственными средствами нас убедили сделать все то, что мы сделали. Ведь наворочали мы дел немало, и без всякого кнута и пряника — с энтузиазмом и даже восторгом. Сейчас, задним умом, кое-кто очень крепок. Иные даже хвалятся: я знал! я предупреждал! Эти люди общей картины не меняют.
О чем говорит откровенное высказывание Попова? О том, что в мышлении демократов его толка отсутствуют инстинктивные, подсознательные запреты на определенные действия власти. Отсутствуют те табу, которые без всякого усилия ума, а просто сердцем заставляют властителя держаться в рамках некоторых пределов. Любой политик, который такие пределы имеет, на заданный Попову вопрос ответил бы совершенно по-иному. Он указал бы тот порог, который не в силах переступить.