Я провел руками по волосам, тряхнул головой и потопал в спальню. Завтрашний день обещал быть не из легких.
Мы проходили неподалеку от скамейки, на которой бродяги распивали одеколон. Третий куда-то пропал, и теперь их осталось двое. Один мирно спал, сложив руки на животе и уткнувшись носом в намотанный на шею шарф. Другой крутил головой по сторонам и то и дело возбужденно взмахивал руками. Бродяга находился в той стадии опьянения, когда душа требует общения. Приятель же его, уже перешагнувший эту ступень, компанию составить не мог. Завидев нас с полковником, бродяга рывком поднялся на ноги и, неверно ступая, направился в нашу сторону.
— Понимаю, — неспешно, то бишь рассудительно, кивнул я. — И кто нас сегодня слушает?
Я бросил взгляд на Гамигина, чтобы убедиться, что демон не возражает против использования местоимения «нам».
Анс посмотрел на меня с таким искренним недоумением, что я почувствовал себя неловко.
Я решил продолжить ковать золотую цепочку, но, по-видимому, зря.